Рулин Петр. Первый украинский театровед

Петр Рулин. Первый украинский театровед

Фигура Петра Ивановича Рулина (1892-1940 гг.) - культовая в среде украинских театралов, но малоизвестная обывателю. Родоначальник отечественного театроведения, выдающийся театральный критик, литературовед, основатель Украинского театрального музея на территории Киево-Печерской лавры (ныне - Музей театрального, музыкального и киноискусства Украины), профессор Киевского театрального института. Он за свою подвижническую, но короткую жизнь успел пройти все круги ада - «показательное» отстранения от преподавательской работы 1934 года, арест в 1936-м и обвинения в «национал-фашизме», ссылка в Сибирь в 1937-м, смерть от физического истощения на лесоповале в декабре 1940 года.

Благодаря бесстрашной настойчивости жены Лидии Николаевны и письмам творческих союзов в прокуратуру СССР в 1958 году Петр Рулин был посмертно реабилитирован.

В 1992 году его единственной дочери Ирине СБУ позволили посмотреть уголовное дело отца, в котором 300 листов, а Ростиславу Пилипчуку - переписать его «от а до я». Почему Ростислав Ярославович до сих пор не решился обнародовать эти материалы, тоже понятно: единственным живым свидетелем обвинения в закрытом суде 1937 г. был его педагог в театральном институте Иван Волошин, а это уже - этическая коллизия...

Недавно в Музее театрального, музыкального и киноискусства Украины и его филиала - Музее Марии Заньковецкой - прошла Международная научно-практическая конференция «Украинский театральный музей 90 лет для науки и культуры», где фигуре Петра Рулина были посвящены несколько докладов.

По рассказам бабушки, два брата, Иван (отец Петра Рулина) и Виктор Рулины, приезжали в Российскую империю работать. Виктор занимался поставками хлеба из России в Швецию, ездил в основном в Петербург, а Иван был представителем фирмы Нобеля в России (очевидно, он был химиком по специальности). Их родители, Пер Эрик Рулин и Мария Бригитта, были фермерами, обычными шведскими крестьянами, это заметно по фото, которые сохранились. Не знаю, каким образом они умудрились дать детям хорошее образование...

В Риге находился завод по производству серной кислоты, которую поставляли в Швецию для производства динамита. Мой прадед Иван был акционером этого завода, занимался поставками. Еще знаю, что Борис Петрович, их третий брат (1896 года рождения), видимо, между 1924 и 1926 годами ездил в Швецию отбывать воинскую повинность.

Как прадед Иван Петрович оказался в Киеве?

Вероятно, в Киев он приезжал в командировку, во время которой произошло его знакомство с будущей женой. Судя по рассказам, Клавдия Викторовна была очень красивой, и мой прадед в нее влюбился. Семья Клавдии Викторовны принадлежала к «среднему слою». Она закончила гимназию, для того времени это был хороший уровень, который предусматривал, как минимум, знание языков. Если в 1891 году у них родилась дочь Ольга (старшая сестра Петра Рулина), то свадьба могла быть в 1890 г. Сестра Клавдии Викторовны Анна была замужем за Феофилом Гавриловичем Яновским (выдающийся украинский терапевт, основатель клинической фтизиатрии, врач Леси Украинки, Марии Заньковецкой, Ивана Карпенко-Карого)

Отец Петра Рулина умер очень рано, в 1904 году, оставив Клавдию Викторовну с четырьмя детьми на руках. Анна Яновская много помогала семье сестры. Не знаю, имею ли я право об этом говорить, но моя бабушка предполагала, что акции Ивана Петровича еще до революции были переданы Анне Викторовне. Имея на руках семью и мужа-бессеребреника (Феофил Яновский не только много лечил бесплатно, никогда никому не отказывал, но и занимал деньги нуждающимся больным), она была более практичной женщиной.

В своей автобиографии дед писал, что после смерти отца их семью содержал дядя, профессор Яновский. Уже в 15 лет, учась в реальном училище, Петр Иванович давал частные уроки (сестры, естественно, не работали). Знаю, что у него был туберкулез и Феофил Гаврилович его лечил.

Как Петр Иванович познакомился с Лидией Николаевной, не знаю, но в  1916 г. они поженились, в 1917-м родилась моя мама. Бабушка училась на Высших женских курсах при Университете св. Владимира, диплом получала во Франции, в Гренобльском университете, затем преподавала немецкий и французский языки - сначала время от времени, потом в школе, а затем - в Киевском университете.

Дедушка в 1937-м получил шесть лет ссылки и был отправлен на Колыму. В том же году в июле была арестована вся наша семья (мама, бабушка и прабабушка) и бессрочно отправлены в поселок Чаша Тюменской области. Там бабушка преподавала немецкий язык в школе. До ссылки мама училась в Архитектурном институте и, чтобы не прерывать обучение, поступила на математический факультет Свердловского университета.

У бабушки был список членов Политбюро, и каждый день она посылала письма примерно такого содержания: «Да, я виновата, не разглядела в мужчине врага, не донесли. Но Сталин сказал, что дети за родителей не отвечают. Так к чему же здесь дочь, а тем более теща?». Ее спрашивали: «Что вы делаете?», на что бабушка отвечала: «Мы уже в Сибири, терять нечего!». И мы едва ли не единственная семья, которая вернулась в Киев!

Поскольку во время ареста наша квартира в Дионисовськом переулке была реквизирована вместе со всем содержимым, то нам дали комнату в коммунальной квартире на ул. Ленина, 72 или 74 (ныне - ул. Богдана Хмельницкого).

В детстве бабушка водила меня в Софийский собор и рассказывала, что существуют специальные схемы Оранты, по которым мозаику можно «размонтировать». Она вспоминала, что в 1943 г. немцы решили вывезти Оранту, и, чтобы этого не произошло, бабушка вместе со сторожем Софии спрятали документы.

Все, что делал мой дедушка, считалось обычным делом. Когда в 1926 г. был организован Украинский театральный музей, под него выделили старое здание на территории Киево-Печерской Лавры. Дед покупал дрова, а бабушка топила печь в здании, чтобы не испортились экспонаты. Бабушка очень много помогала при разборке и систематизации экспонатов.

Петр Иванович был очень занятым человеком. Он много работал, время у него был расписан по минутам, и это не просто слова. Бабушка вспоминала такой эпизод. Однажды она сказала мужу: «Петр, нам нужно поговорить». На что Петр Иванович открыл записную книжку, посмотрел свое расписание и сказал: «Хорошо, в четверг в столько-то».

Для дочери, моей мамы, дед составил список книг (позже он был передан мне), которые должен прочитать каждый культурный человек - начиная от греков и заканчивая современниками.

Он знал много языков. Кроме французского и немецкого, пожалуй, были и другие языки. Дедушку очень огорчало, что дома говорили по-русски, он пытался «перевести» всех на украинский язык.

Автор: Юлия Бентя